История одной фотографии: где на Вятке была Донская церковь?

В Светлый Праздник Пасхи захотелось мне вспомнить о церкви, которая когда-то украшала Вятскую землю, но сейчас не каждый скажет, где именно она была расположена и почему так называлась.

Я говорю о Донской-Стефановской церкви, которая была рассположена в районе нынешнего серого задания, где сейчас рапологается УМВД России по Кировской области, только ближе к улице Казанской.

Нашла интересный пост по этому поводу в живом журнале tornado-84, в своих исследованиях он опирался на труд настоятеля храма Иоанна Сырцова «История Донской-Стефановской церкви г.Вятки», написанная им в 1912 году, а затем опубликованная в Трудах Вятской ученой архивной комиссии за 1915 год.

«Название Донская эта церковь получила от главного престола, освященного в честь Донской иконы Божией Матери. Но куда больше в Вятке храм был известен под именем Стефановского. Прот. И.Сырцов писал: «Название Донской — название официальное, а название Стефановский — народное, прежнее. Дело в том, что каменный храм был построен в половине XVIII столетия вместо раньше существовавшего на этом месте и в 1752 году сгоревшего деревянного храма с приделом в честь Первосвятителя Великопермского Стефана. Граждане не могут забыть прежнего названия… Спросите, где Донская церковь, — вам, пожалуй, не скажут. Спросите о Стефановской — вам укажет всякий». *

Деревянный храм  Каменная Стефановская церковь была построена взамен бревенчатой. Местность южнее оврага Засоры издревле принадлежала Успенскому Трифонову монастырю и была населена в основном монастырскими служилыми людьми. Со временем здесь выросли слободки, получившие название Большой Монастырской и Малой. Для их жителей потребовался свой приходской храм, где можно было бы исполнять все требы (по обычаю в монастырских храмах не совершают таинств крещения и бракосочетания). Видимо, по просьбе жителей слободок в 1721 году и был построен деревянный храм в честь св. Стефана Пермского.  Храмозданная грамота Стефановской церкви не сохранилась. В архиве Вятской духовной консистории был найден только один документ по истории деревянного храма — «Доношение причта и старосты с прихожанами Стефановской церкви», поданное в духовный приказ архиепископа Вятского и Великопермского Киприана 21 марта 1738 года: «Доносят Успенского Трифонова монастыря заоградной слободки Стефановской церкви поп Савватий с причетники и староста церковной Герасим Злыгостев с приходскими людьми, а о чем, тому следуют пункты:  1. В прошлом 721 году по благословению прежде бывшаго Преосвященнаго Алексея Архиепископа Вятскаго, что ныне Рязанский, и по данной от его Преосвященства грамоте велено отвести тоя слободки монастырской земли под строения означенной Стефановской церкви и под селитьбы священно- и церковнослужительския и под кладбище длиннику и поперешнику по восьмидесяти сажен.  2. По которой грамоте означенная церковь и построена, а по мере земли граней не установлено. Того ради покорно просим дабы указом Ея Императорскаго Величества повелено было по преждеданной от Преосвященнаго Алексея Архиерея грамоте от Успенского Трифонова монастыря по показанной мере земли отвесть и поставить грани впредь во утверждение и о сем нашем доношении решение учинить. Марта дня 1738 года.  Поп Савватий руку приложил. Диячок Назар Калашников руку приложил. Канцелярист Феодор Востриков руку приложил. Пономарь Иван Якимов руку приложил. Стефановской церкви староста Герасим Злыгостев руку приложил. К сему доношению Федор Хохряков руку приложил. Борис Кузнецов подписуюсь. Иван Злыгостев руку приложил. Григорий Курочкин руку приложил».  Резолюция на грамоте гласит: «Подано Марта 21 дня. Послать в Трифонов монастырь для справки: и как сперва означенной церкви Стефановской землю отвожено и сколько мерою сажен, и если такою землею столько, дабы как церкви утеснения не было, так же и людем дороги не запереть, о том всем рассмотреть и доложить в Духовном Приказе. Богословский архимандрит Лаврентий». (Богословский архимандрит — настоятель Вятского подгородного Богословского монастыря, позднее упраздненного.)  Каким было дальнейшее решение просьбы причта и прихожан — из грамоты не видно. Из текста доношенияследует, что: 1) церковь была построена в 1721 году или немного позднее (деревянные церкви сооружали быстро) и была скорее всего однопрестольной (по крайней мере, приделы не упоминаются); 2) церковь стояла примерно на том месте, что и возведенная позднее каменная; 2) для церкви и кладбища грамотой епископа Алексея была отведена площадь 80х80 сажен (почти три гектара), но границ (граней) церковного участка точно не обозначили, по этой причине возникли некие сложности (возможно, были тяжбы с соседями), потому вопрос границ и необходимо было решить, не стесняя ни церковь, ни движение по вблизи проходящим улицам; 3) церковь, как построенная для монастырских работников и на монастырской земле, считалась «монастыря заоградной», но при этом, как приходская, обращалась с «доношением» в духовный приказ архиерея, минуя монастырское начальство, и имела причт из белого духовенства (поп Савватий, дьячок Назар Калашников, пономарь Иван Якимов).  Словесного описания старинной Стефановской церкви не сохранилось. Но вряд ли храм сильно отличался по формам от других деревянных храмов той эпохи.  Деревянная Стефановская церковь сгорела во время большого пожара 1752 года. В одиннадцать часов дня 20 июля ударил набатный колокол на Спасской башне Хлынова: в овраге Засора загорелся один из посадских домов. Быстро вспыхнули соседние дома. Местность эта была застроена очень тесно, стены построек стояли вплотную одна к другой. Поднялся сильный ветер. Вскоре огонь перекинулся на Трифонов монастырь. Сгорели не только все деревянные монастырские здания, но и все каменные церкви, растопились колокола на звоннице. Огнем были уничтожены и монастырские слободки с деревянной церковью. В акте консистории от 24 июля 1752 года отмечено: «А всреди той Большой Слободки Заоградная монастырская Стефановская церковь сгорела совсем без остатку».

Постройка каменного храма, его внешний вид  Деревянный храм ко времени пожара уже не удовлетворял нуждам и пожеланиям прихожан. Из уцелевшего перечня дел Вятской консистории известно о том, что в 1746 году было подано прошение и велась переписка о постройке каменного храма. Как сказано в описи, «дело началось по доношению г. Хлынова Стефановской церкви иерея Игнатия с причетники и прихожане о строении вместо деревянной каменной церкви во имя Св. Стефана Великопермского, с приделом Донской Богородицы». Указ из консистории с разрешением на постройку был дан 29 июля 1746 года. Руководил строительными работами хлыновский каменщик Алексей Макарович Окулов (старостами храма в этот период были хлыновчане купцы Григорий Никитин и с 1763 года — Сергей Злыгостев).Храм был задуман двухпрестольным, а сооружен — с тремя престолами. В осуществленной планировке храма (холодная и теплая церкви в ряд с востока на запад) конечно же было удобнее устроить не два, а три престола: один в холодной церкви и два в теплой, по бокам от прохода. Если сравнить Стефановскую церковь с более древними храмами града Хлынова, то несомненным окажется её внешнее сходство с Владимирской церковью (1707-1725 гг.). Западная часть Владимирского храма в XIX веке была полностью перестроена, а вот восточная сохраняла свой начальный вид до сноса в 1935 году. Интересный момент: сперва Владимирская церковь была двухпрестольной, теплый низенький придел был пристроен слева к холодному храму**. Скорее всего, строители Стефановской церкви взяли Владимирскую церковь за образец (такое строительство по образцу, общепринятое в Древней Руси, сохранялось почти повсюду в российской провинции и в XVIII веке). Через некоторое время после подачи прошения о строительстве план будущего Стефановского храма видимо был поправлен: теплую церковь в итоге соорудили не сбоку от холодной, а позади. Главные же черты внешнего облика восточных половин у Владимирской и Стефановской церквей были одинаковы: двухсветный четверик с двумя рядами окон, два последовательно уменьшающихся восьмерика на восьмигранном куполе, полукруглые фронтоны с восьмиугольным окном, общий с теплой церковью широкий карниз с кровлей. Есть сходство в элементах декора. Заметны и отличия: у Стефановской церкви в четверике холодного храма четыре окна вместо трех, а размеры восьмериков в пропорциях к четверику уменьшены. Очевидно, заказчики прежде всего заботились о том, чтобы храм получился вместительным. Даже по сохранившимся фотографиям хорошо видно, что Стефановская церковь была больше Владимирской, но выглядела приземистее. Это впечатление подтверждают и данные обмеров***. Колокольня в виде восьмигранной башни с одним просветом для колоколов обычна для многих вятских храмов XVIII века — такая же, к примеру, у Иоанно-Предтеченской церкви Хлынова (1717 г.).

Внешний декор стен Стефановской церкви был весьма скупым. Это черта времени. «Как по мановению волшебной палочки, в 30-х гг. XVIII в. прекращает свое существование народный «игрушечный» стиль хлыновских храмов. Опоздавший со своим рождением он и угасает уже тогда, когда в других местах давно догорели последние сполохи древнерусского искусства… Безудержный декоративизм первых вятских памятников сменяется качественно новой архитектурой, язык которой прост, строг, лаконичен».**** Ни Стефановская церковь, ни Владимирский собор не сохранились до нашего времени, но те же элементы декора украшают уцелевший в городе памятник уже гражданского зодчества того времени. Это питейная («приказная») изба. Здесь на стенах те же канелированные (с желобками) пилястры на постаментах, уступчатые рамки наличников с «ушами». Гибель деревянной церкви в огне видимо ускорила строительство: уже в следующем после пожара 1753 году духовенство и прихожане просили об освящении Стефановского придела, но разрешения не последовало. Интересно, что и второе ходатайство об освящении, поданное в 1760 году, не было удовлетворено. И только когда весь храм был полностью отстроен, 5 октября 1763 году был освящен главный алтарь в честь Донской иконы; через год, осенью 1764 года были освящены и приделы теплой церкви — в честь св. Стефана Пермского (7 ноября) и св. Феодора Стратилата (9 ноября). Строительство церкви таким образом растянулось на десять лет. Виной такого промедления скорее всего может быть строгость тогдашнего вятского архиерея — Варфоломея (Любарского). После первых двух прошений храм наверняка посещала инспекция (возможно, и сам преосвященный), и оба раза в освящении было отказано. Видимо, приделы были наскоро и плохо устроены. Или же епископ Варфоломей считал основанием для освящения только завершение всей постройки.  В 1770-1774 году староста церкви Сергей Иванович Злыгостев соорудил на собственные средства на сводах зимней церкви еще один придел, в честь своего святого — преп. Сергия Радонежского. Сергей Злыгостев вообще много потрудился к благоукрашению всего храма, пожертвовав для него множество ценных вещей: священнических облачений, церковных сосудов, книг, риз к иконам и прочего. Верхний придел вышел узким — всего две с половиной сажени ширины (5,3 м.), с сильным отступлением от стен первого этажа.  Красили Стефановскую церковь всегда в белый цвет. Крыши и ограда храма сперва были деревянными; со временем крыши были перекрыты железом, а ограда выстроена в камне с железными коваными решетками. Железные крыши были выкрашены в зеленый цвет, а главки и кресты храма и колокольни позолочены. В 1845-56 гг. храм был удлинен на запад: к теплой церкви присоединили паперть, капитальная стена между ними была заменена двумя столпами; при этом пристроили новую паперть, а в ней сделали новую лестницу наверх. Удлинили и верхний придел. После сооружения Сергиевского придела и расширения Стефановская церковь и обрела свой неповторимый облик, легко узнаваемый на старых фотографиях: длинная и невысокая, словно быстроходный корабль, с резко выступающей «мачтой» колокольни. С того времени до сноса внешний вид храма оставался без изменений. Пожаров и разрушений в храме за всю его историю не было; из всех происшествий в летописи храма была отмечена лишь сильная гроза 21 июля 1837 года, во время которой градом в окнах было выбито 380 стекол.  Из колоколов самый большой был в 100 пудов (1638 кг.), купленный в 1806 году. Из старых колоколов (времени постройки храма) выделялся праздничный в 48 пудов 4 фунта (788 кг.), литья слободских мастеров Бакулевых. Другие старые колокола вылиты также на Слободском заводе Бакулевых и на Невьянских заводах Акинфия Демидова. В 1910-е гг. на колокольне был устроен особый механизм трезвона и электрическое праздничное освещение главы и шпиля с множеством лампочек. Внутренний вид храма

 Своды зимнего храма поддерживались изначально двумя четырехгранными столпами (позднее, после расширения 1845-56 года, четырьмя). Летний и зимний храмы соединялись аркой в капитальной поперечной стене, проход в холодное время года закрывался. Стены выкрашены в белый цвет, а в лепных с позолотой клеймах украшены живописью, современной постройке церкви, но с поновлением.  Иконостас летнего храма был деревянным, пятиярусным, с колоннами, весь покрыт позолотой. Царские врата и окна икон были украшены резьбой. Со времени постройки этот иконостас сохранялся без изменений, кроме повторной позолоты и незначительного поновления икон в 1858 году. Как пишет прот.Сырцов, образа этого иконостаса были «художественного письма — переходного от строгановского к итальянскому стилю». Во всех ярусах иконы были без окладов и венцов, кроме двух главных нижнего яруса. Образ Христа Вседержителя был одет окладом с покрытием из серебра и золота и венцом с позолотой (дар 1797 года коллежской советницы Параскевы Безруких), а Донской образ Божией Матери — серебряным позолоченным окладом с украшениями из бриллиантов, изумрудов, топазов, прочих драгоценных камней, жемчуга, хрусталя и финифтяных вставок. Престол холодного храма в 1795 году был покрыт серебряными листами с рельефами и гравировкой (в Вятке такое роскошное украшение имел еще только главный престол кафедрального собора). Над престолом — деревянная сень с резьбой, позолотой и живописным изображением Коронования Богородицы. Серебряный престол и сень — дар коллежского советника Ивана Безруких. Восточнее престола — покрытый золотом и серебром ковчег в виде пирамиды на ножках (дар 1795 г. Ильи Злыгостева) и большой семисвечник. Горнее место — деревянное, с резьбой и позолотой; по бокам его написаны картины, изображающие притчи Христовы. В окне над Горним местом в нач.ХХ века поместили икону Воскресения Христова на стекле, освещаемую в темное время электрическими лампами. В клеймах на стенах храма: в верхнем ряду — видения св. Иоанна Богослова из Апокалипсиса, в нижнем — лики святых. Кроме того, по стенам внизу и на аналоях храм был украшен множеством икон. Старые клиросы с резьбой, позолотой и изображениями сивилл со временем были убраны в верхний придел преп. Сергия, их заменили двумя большими киотами. По словам прот. И.Сырцова, интерьер летнего храма при полном паникадильном освещении, особенно в ночное время и при открытых Царских вратах, производил на посетителей неизгладимое впечатление.  Иконостасы в теплом храме были трехярусными, деревянными, с резьбой и позолотой. Два иконостаса приделов соединялись центральным, устроенным по стене над проходом в холодную церковь. Остов и иконы центрального иконостаса в 1849 году были заменены новыми (оставлены только некоторые иконы). Старые иконостасы приделов к началу ХХ века не сохранились, но иконы в них остались прежние (с небольшим поновлением). Из икон Стефановского придела выделялся образ св. Стефана Пермского, покрытый серебряной с золотом ризой (дар 1775 г. Ильи Злыгостева). Иконостас верхнего придела преп. Сергия — деревянный, одноярусный, полностью покрытый позолотой.  Из всех прочих икон в храме выделялся древний и крайне редкий по сюжету образ св. Софии Премудрости Божией. В вятских церквах в нач.ХХ века было обнаружено всего четыре иконы с таким сюжетом (три из них — в Слободском уезде). В Стефановской церкви образ св. Софии помещался в летнем храме в киоте позади левого клироса и был украшен серебряной ризой. По размеру образ составлял 7х5 четвертей (1,2х0,9 м.). Св. София Премудрость Божия была написана в виде ангела в царских одеждах, сидящего на престоле. О старинном письме иконы свидетельствовало перстосложение благословляющего Спасителя — по старому обряду (большой, безымянный и мизинец вместе, а указательный и средний отдельно почти в прямом положении) и образ св. Иоанна Крестителя «в очень худощавом и легком виде, как писались угодники Божии на древних иконах».  В 1892-93 гг. в церкви были построены новые печи — для отопления всего храма, перегородка между зимней и летней церковью в виде особого створчатого иконостаса была убрана. Впрочем, с началом войны (в 1914 г.) по причине дороговизны дров отопление летней церкви прекратили, а перегородку восстановили. Пол в храме был устроен прямо на земле из опочных плит, сплошь покрыт красными суконными коврами, на старой паперти — из железных плит, в верхнем приделе — деревянный.

Улица, начинавшаяся от храма, традиционно получила его название. В 1812 году, когда в соответствии с новым планом города Вятки предстояло упорядочить застройку его северной части, расположенной за Засорным оврагом. Еще в конце 16 века в восточном конце будущей Стефановской улицы, за стенами Успенского монастыря начала складываться слободка, имена жители которой сохранили для нас переписные книги 1646 и 1678 гг. Слободка тяготела к монастырю, отчего в последствии получила название Монастырской. Земли к западу от этой слободки вряд ли можно было считать привлекательными для новых поселенцев – мосты через Засорный овраг в те годы еще не были построены, а он здесь достаточно широк, да к тому же по днищу оврага тек ручей, превращаясь в дождливое лето в настоящую реку Сорку, через которую просто так не перепрыгнешь. Вот и получается: вроде бы и город рядом – кремль, торг, соборная площадь, а добраться до него не легко. Однако это не означает, что все эти годы надзасорные земли были одним большим пустырем. Вовсе нет. Как и другие городские окраины, они активно заселялись пришлыми людьми, как бы мы сегодня сказали «мигрантами», а также «молодшими», то есть молодыми горожанами, вынужденными искать место под усадьбу за городской чертой. После пожара 1700 года, который уничтожил деревянные укрепления Хлынова и тем самым окончательно стер границу между городом и его слободками, этот процесс пошел еще активнее. В 1721 году в глубине слободки за Трифоновым монастырём, примерно там, где ныне находится здание областного управления внутренних дел, была построена деревянная церковь во имя святителя Стефана Пермского. Новый храм сразу соединил, стянул к себе все усадьбы надзасорной стороны. Так возникла слободка, названная по храму Стефановской.

К этому времени Стефановская слободка окончательно вошла в городскую черту и несмотря на глубоко провинциальный вид уже вряд ли могла считаться окраиной. Начинаясь за стенами Трифонова монастыря, всего лишь в квартале от Хлебной площади она пересекала Казанскую улицу, главную торговую артерию города, и далее, пробираясь вдоль Засорного оврага, выводила путников к Владимирской слободке с храмом во имя Владимирской иконы Божией Матери (ныне здесь кинотеатр «Октябрь»), а там – всего лишь несколько кварталов до старой Хлебной (ныне Театральной) площади и Московского тракта. Благодаря столь удачному расположению на Стефановской можно было встретить не только местных жителей, но и также и гостей Вятки, спешащих то к храмам Трифонова монастыря, то к рынку на Хлебной площади. 

Ориентиром для них, конечно, служила Стефановская (Донская) церковь, расположенная на взгорке за Засорным оврагом, которая прекрасно просмативалась с центральных улиц – Казанской, Московской и Вознесенской и долгие годы была главным украшением всей юго-восточной части города. Пока во второй половине XIX века её не затмил Александро-Невский собор, возведенный в 1839-64 гг. на Хлебной площади. С тех пор Стефановский храм словно пребывал в тени своего величественного собрата. Но вовсе не утратил своей трогательной провинциальной красоты».

Очень заинтересовало меня описание особых традиций Донской церкви в книге Иоанна Сырцова «История Донской-Стефановской церкви г.Вятки»

 «1. Из особых традиций надо назвать учрежденный епископом Вятским Варфоломеем (Любарским) в 1764 году крестный ход из Троицкого кафедрального собора г.Хлынова в Стефановскую церковь. Крестный ход совершался 26 апреля, в день кончины св.Стефана Пермского. К началу ХХ века этот крестный ход уже был забыт и не совершался. 2. Другим особенным обычаем было обязательное ношение во всех крестных ходах города вместе с прочими почитаемыми на Вятке иконами храмового образа св.Стефана Пермского. Эта благочестивая традиция была также учреждена указом епископа Варфоломея: «Отныне впредь навсегда в бывающие в здешнем городе публичные крестные хождения с прочими образами и от прописанной Донской Богородицкой церкви с подобающей церковной церемонией носить образ Стефана епископа Пермского непременно» (Указ консистории 1770 г. №456). Из всех многочисленных крестных ходов в Вятской епархии одни совершаются из Вятки в отдаленные города и села, как к примеру и ныне существующий Великорецкий. В этих крестных ходах образ св.Стефана участвовал только в так называемых проводах и встречах. Другие — собственно городские крестные ходы: в четвертое воскресенье Великого поста из Спасского собора в старый Вятский кремль, установлен в 1664 г. в память об избавлении от моровой язвы; в Ильин день из Кафедрального собора в женский монастырь, установлен в 1828 г. по примеру Москвы; в первое воскресенье Петрова поста — вокруг всего города; прочие обычные крестные ходы (на Иордань в день Богоявления, в день Преполовения и 1 августа). Во всех этих городских крестных ходах образ св.Стефана участвовал наряду с главными святынями города Вятки (образами Спаса Нерукотворного, Тихвинской иконы Божией Матери, Михаила Архангела и св.Николая Чудотворца)».

На этом заканчиваю рассказ о Донской церкви. Всех читателей и посетителей нашего портала поздравляю со Светлым праздником Пасхи! Жду ваших дополнений, воспоминаний, комментариев и старых-новых фотографий.

Ольга Костылева.

Использованы материалы:tornado-84.livejournal.com, sobor-urzhum.ucoz.ru, archidesignfrom.ru.

Фото:tornado-84.livejournal.com